Во Времена Советского Союза был заложен значительный фундамент на открытие крупных месторождений. Большая часть этих открытий приходилось в 70–80-е годы, но на тот момент эти месторождения не вводились в эксплуатацию, так как считалось, что их использование не будет рентабельным. Многие советские месторождения были введены в эксплуатацию только в 1990-2000-ом году, так как многие ископаемые относились к категории “трудноизвлекаемые”.

На данный момент фундамент советских месторождений полностью исчерпан. Однако, до сих пор остались месторождения, которые до сих пор не используются из-за их потенциальной нерентабельности.

У России большой потенциал на открытие новых месторождений из-за ее обширных необследованных территорий. Даже сейчас постоянно появляются новые находки полезных ископаемых, как на суше, так и на шельфе. Например, газовые месторождения были найдены в Карском море; месторождения нефти – в Охотском и Карском море, а также в Красноярском крае. Так же есть возможность добывать полезные ископаемые в старых месторождениях, благодаря бурению на более глубокие расстояния. Что же касается изучения флангов уже разрабатываемых месторождений, то не все компании плотно занимаются этим вопросом. Например, Роснедр совместно с «Газпром нефтью» недавно обсуждали совместную программу по изучению палеозойского комплекса. И таких перспективных направлений по углеводородному сырью и твердых полезных ископаемых достаточно много. Также очень важно отдельно отметить изучение месторождений полезных ископаемых в Арктике. Но пока только идет планомерное изучение этого вопроса, но в перспективу эти данные будут использованы нашими потомками. Также постоянное увеличение российского сектора арктического шельфа даст большой задел на будущее.

О подпрограмме «Воспроизводство минерально-сырьевой базы» (ВМСБ).

Когда утвердилась программа ВМСБ, прошло уже достаточно Времени, а себестоимость геологоразведочных работ постоянно растет, причем, финансирование данной подпрограммы никак не изменяется. Однако, все бюджетные средства, которые выделяются для развития подпрограммы «Воспроизводство минерально-сырьевой базы» (ВМСБ), используются рационально и эффективно. Так же, часто на ранних региональных этапах снижаются объемы геологоразведочных работ, особенно, когда за них отвечает государство в лице Роснедр.

Например, один из ярких примеров – это стоимость вертолетного обслуживания в Якутии. Он ежегодно растет на 20–30%. Но из-за стабильного финансирования, сокращаются объемы геологоразведочных работ. Единственное решение, которое нашлось для решения данной проблемы – это снижение себестоимости работ, повышение их эффективности, также возможность масштабирования. Но данный подход требует более современных и энергоэффективных технологий. Один из примеров – это использование дронов для геофизических работ, которые достаточно удешевляют геологоразведочные работы. Или, например, «зеленая сейсморазведка» с невзрывными источниками, которая не только помогает более эффективно сохранить окружающую среду, так и создает более выгодные условия для переноса виброисточников. Но есть технологии, которые удешевить никак не получится из-за их сложности. В их число входят сейсморазведка, или, например, глубокое бурение.

Если говорить о хороших новостях, то в августе в Федеральном агентстве по недропользованию была одобрена фронтальная стратегия социально-экономического развития. Данная инициатива предлагает выделить 12 млрд руб. на поиск месторождений полезных ископаемых, 15 млрд руб. на перевооружение геологоразведочных предприятий госсектора, 4 млрд руб. на развитие геополитических интересов России в Арктике.

О проблеме стагнации воспроизводства геологоразведочных работ.

Не все полезные ископаемые подвержены стагнации, но иногда в эту категорию входят некоторые виды минерального сырья. И часто это связано с резким ростом добычи ископаемых при постоянном открытии новых месторождений. Причина этого – высокие рыночные цены на определенные виды полезных ископаемых, и обычно это благородные металлы. В итоге, вся эта ситуация вызвала резкий рост добычи сырья, но только на очень короткий срок.
На данный момент уже заметно, что энергопереход рано или поздно произойдет. Связано это, конечно же, с изменениями в потребностях в определенном сырье. В связи с этим многие компании, в том числе и Роснедр, стремятся изменить внутренние процессы геологоразведочных работ.

Например, Роснедр рассматривает механизмы ГЧП, отчасти для того, чтобы недропользователи и сервисные компании могли иметь доступ к региональным работам. Это даст возможность расширить воспроизводство по второй и по третьей группе полезных ископаемых. Ко второй группе относятся нефть, золото, свинец, алмазы, цинк, особо чистое кварцевое сырье, к третьей – хром, уран, титан, марганец, цирконий, бокситы, литий, бериллий, рений и т.д. Причем, к третьей группе относятся дефицитные полезные ископаемые, минерально-сырьевая база которых достаточно на низком уровне. Однако, еще не решен вопрос, на каком этапе региональные работы будут уже рентабельны, поэтому государство будет очень внимательно следить за объемами работ, чтобы в дальнейшем эти результаты можно было использовать для геологического развития нашей страны. К большому удивлению, многие нефтяные компании, компании сектора ТПИ очень заинтересованы в развитии данной программы. К концу года запланировано внести данную инициативу в правительство, и это позволит открыть новый этап воспроизводства МСБ с точки зрения государственного финансирования, а также привлечения внебюджетных средств.

Если говорить конкретно о региональных работах, то они не открывают новые месторождения полезных ископаемых, но благодаря им подготавливаются перспективные территории. После, недропользователь уже дорабатывает их до месторождения. Делает это он за свои деньги, либо привлекает сторонних инвесторов. Особый интерес проявляют компании, которые занимаются добычей рудного золота. У них высокая потребность в расширении базы, но из-за малого количества подготовленных объектов расширение базы не будет возможной. Есть еще подготовленные площади, но разовые платежи на аукционах очень высокие (они доходят от сотни миллионов до миллиардов рублей). Например, Роснедр совместно с Росгеологией планирует полноценное партнерство, при котором будет внедрен отдельный вид лицензирования, который позволит значительно масштабировать работы. Так же этот лицензиат будет финансировать работы или использовать свои мощности производства, если они будут справляться с объемами работ.

О перспективных территориях для региональных работ.

Таймыр, Ямал, и Якутия – это территории, к которым нефтяные компании проявляют отдельный интерес. Связано это тем, что региональные работы на данных регионах не закончены, а данное лицензирование позволит значительно ускорить эти процессы. Также есть планы для снижения себестоимости региональных работ за счет вовлечения компании ВПК, недропользователей, научного сектора и институтов развития.

Например, был создан парк технологий, который представляет собой что-то вроде конструктора более эффективной и экономной технологической цепочки. Благодаря этому проекту, недропользователи получат доступ ко всем технологиям, которые существуют на данный момент. Причем, получат не только сами технологии, но и способы комбинирования этих технологий между собой, чтобы каждый недропользователь мог самостоятельно подобрать эффективные способы решений для своих геологических работ. Например, «Газпром нефть» и «Роснефть» готовы предоставить свои решения на рыночных условиях другим компаниям. И таких компаний-недропользователей на рынке предостаточно. Так же это позволяет небольшим технологическим компаниям показать свои наработки другим компаниям.

Есть еще одна интересная инициатива – это национальная программа «30 технологических полигонов». И она основана не только для того, чтобы улучшить работу в трудноизвлекаемых местах, но и для более детального изучения слабоизученных интервалов (например, доюрское основание Западной Сибири). Новый вид лицензирования был введен, чтобы научиться использовать современные технологии более эффективно. А будущее, несомненно, в современных технологиях, они позволят трудноизвлекаемые запасы сделать более рентабельными и экономически выгодными.

Планируется запустить такие полигоны по всей стране, во всех основных нефтегазовых провинциях, даже на ТПИ, это повысит маржинальность месторождений. В то же время, старые добывающие регионы получат новый скачок для улучшения экспорта российских технологий.

О перспективах развития «Росгеологии».

У «Росгеологии» наблюдаются по ряду направлений деятельности достаточно большой износ основных средств. Отчасти, поэтому в рамках фронтальной стратегии правительство выделило на техническое перевооружение полевых партий 15 млрд руб. за три года. После выполнения всех технических обновлений, планируется, что новое перевооружение будет уже соответствовать современным требованиям недропользователей, а также их конкурентоспособность на открытом рынке сервисных услуг значительно повысится. В то же время, привлечение дополнительных инвестиций в геологоразведочные работы увеличат их объемы, и это позволит выполнять не только государственные заказы.

Планированием развития «Росгеологии» занимается не только уровень совета директоров, но и уровень председателя правления. В это же время, финансовое положение компании в этом году значительно улучшилось, и отчасти благодаря этому же руководству холдинга. Однако, рынок геологоразведочных работ переживает значительный упадок, и большая конкуренция в этой сфере не улучшает положение. Но если брать пример с «Геотека», то успешность государственных компаний отчасти обеспечивается гибким подходом с ретроспективной кредиторской задолженностью.

Но не всегда правление компании принимало правильные решения с целями и задачами по развитию холдинга. Например, лишение статуса единственного исполнителя госзаказа по геологическому изучению подтверждает это утверждение. Если говорить про основных конкурентов «Росгеологии», то их немало. Это и МАГЭ и «Совкомфлот» (конкуренция по шлейфу), по суше – почти весь рынок (малые и крупные компании). А то, что «Росгеология» участвует в тендерах, а не получать их без торгов – то это тоже дает свои плюсы, а точнее дает существенное снижение стоимости. Например, по итогам прошлого года экономия бюджетных средств составила более 20%. Также, ранее были случаи нарушения сроков выполнения работ, что приводило к большим остаткам сумм. Например, в прошлом году они составили 4,2 млрд руб. Сейчас же эта проблема не возникает.

«Росгеология» по своей структуре является монополистом. Есть, например, часть входящих в холдинг предприятия, которые невозможно заменить. Сюда входят инженерное бурение на шельфе, геологоразведочные работы в Мировом океане. И при перевооружении холдинга будут учитываться возможности улучшить те сферы, которые будут выгодны не только для государства, но и в целом при взаимодействии с рынком. Это позволит компании быть более устойчивой, и не зависеть от рыночной конъюнктуры. Также у «Росгеологии» большие возможности на рынках зарубежных стран (африканские и азиатские страны), и есть надежда, что этот потенциал увеличится после перевооружения. А для реализации этого потенциала нужны геологоразведочные технологии, IT-блок, легко масштабируемые технологические решения. И все это в нашей стране уже есть. Также отдельно можно выделить потенциал в тех странах, где имеется госдолг перед Россией. И возможности там тоже очень большие.

Например, если какая-то страна имеет долг перед РФ, то она имеет возможность на первом этапе дать российским холдингам права на поиск и разведку полезных ресурсов (но за свой счет), а на втором этапе – она может заняться разработкой открытых минеральных ресурсов в счет погашения госдолга перед страной. В итоге в этой ситуации выиграют все: эти страны получат возможность добычи полезных ископаемых, и часть доходов пойдет на погашение долга перед Россией. Так же это позволит нашей стране расширить поле деятельности наших компаний.

Несколько лет назад в правительстве предлагалось «Росгеологию» переделать под госкорпорацию. Но идея изначально была провальной, так как предлагалось сделать холдинг, как участником рынка, так и ее регулятором. Несомненно, это бы вызвало бы конфликт интересов, например, с такими компаниями как «Роснефть», «Газпром» и другими мелкими и крупными компаниями.

Если говорить о таких госкорпорациях, как «Роскосмос» и «Росатом», то это совсем другая ниша, где конкуренция полностью отсутствует, и они выполняют только государственную роль, где проявляют себя как монополисты.

О реформировании Роснедра.

Самое основное и важное направление реформирования Роснедра (и любой подобной организации) – это цифровизация отрасли. Происходит это из-за смены эпох, ведь сейчас актуально управление на основе баз данных. Если говорить про административные изменения – то любые реформы в этой области нуждаются в системных изменениях, в том числе и в изменении нормативно-правовой базы.

Если говорить о цифровизации – то она уже постепенно вводится, так как из-за энергоперехода и нарастающей экологической повесткой, эти изменения необходимы. Например, развитие геологической службы позволит значительно увеличить доходы государства, так как именно недропользование является основным источником его ресурсов. А в следующем году планируется перейти на реестровую модель, где лицензии будут в электронном виде с неотъемлемыми документами (документация по оценке запасов, техническая документация разработки месторождения), которые являются важной частью самой лицензии. Так же все аукционы планируется проводить в электронном виде, используя при этом государственные торговые площадки. Аналогичную процедуру планируется провести и с процедурами, которые связаны с оценкой запасов; с проектами, которые заточены под разработку месторождений. Но цифровизация создана не только для того, чтобы оцифровать данные, но и для того, чтобы была возможность перейти к управлению сферы на основе этих баз данных (и в эту категорию входит еще и искусственный интеллект). Сейчас, например, идет работа над созданием единого массива всей геологической информации, поступающей из разных источников, а также переводом в цифровой формат необходимой геологической информации. В итоге, будет создана постоянно действующая цифровая геологическая модель по всем месторождениям, чтобы можно было лучше видеть изменения запасов, а также уровней добычи.

Так же следует отдельно отметить геологическую информацию – к ней предъявляются повышенные требования, как ее хранению, так и к ее обороту. Поэтому и идет системная работа над созданием собственной инфраструктуры, но сейчас идет нехватка дискового пространства, чтобы возможно было принимать и хранить геологическую информацию в электронном виде. По этому вопросу был отправлен запрос в Минкомсвязь, а так же были созданы дискуссии с недропользователями и другими инвесторами.

На данный момент времени необходимо создать единый орган стратегического управления, который поможет более эффективно управлять отраслью. Он должен профессионально работать с геологическими данными и грамотно регулировать недропользователей. Эти функции очень сложно делегировать, поэтому лучше всего, чтобы эти обязанности взяло для себя государство. Отдельный, самостоятельный орган, который отвечает за недропользование – будет самым лучшим решением, это показывает и исторический опыт. Если говорить в общем, то все нововведения направлены на сокращение сроков работы, и максимальную прозрачность операций.

О заявительном принципе лицензирования.

Заявительный принцип лицензирования вызывает множества споров и вопросов. Введен он был в первую очередь, для развития отрасли. Нормативный аппарат необходимо развивать, причем все нюансы необходимо обсуждать с недропользователями, чтобы точнее выполнять необходимые поправки. Но из-за того, что многие занимаются спекуляциями по взятым лицензиям (особенно по ТПИ), и многие все-таки не вкладывают деньги в геологическую разведку, то уже принимаются меры по устранению лазеек в системе, который основан на заявительном принципе. Например, сейчас вводится ограничение, которое предполагает, что места, где геологоразведочные работы организованы за счет государства, будут закрыты для лицензирования по заявительному принципу. Это позволит ограничить использование информации от инсайдеров. Так же бороться со спекуляциями поможет переход из заявительного принципа на аукционы. Происходит это так: подал заявку – получил лицензию, если есть еще желающие – то идет автоматический переход на аукцион.

Свободный оборот поисковых лицензий существует, но он не закреплен законодательно. Вопрос окончательного его закрепления в юридической плоскости уже обсуждался, и это будет соответствовать задачам изменения отрасли и увеличению объемов рынка. Но любое развитие месторождений – это деятельность, направленная на перспективу, поэтому большинство финансовых организаций будут против любого увеличения объемов оборота добычных лицензий. С геологическим изучением немного своеобразная ситуация – у них еще нет самого объекта, под который можно брать деньги, и привлечение инвестиций не представляется возможным. И это основная причина, почему закончить работу тоже нельзя. Следовательно, если говорить о лицензии на геологическое изучение, то компании берут их обычно по заявительному принципу, однако нехватка средств является мешающим фактором. И поэтому, подобный оборот лицензий должен вызвать дополнительный интерес со стороны инвесторов. Роснедра как раз и занимаются решением этого вопроса, а точнее занимаются законодательной ее частью. Государство тоже будет вносить свой вклад в регулирование этого всего процесса, будет контролировать процесс лицензионных обязательств и следить за порядком процесса геологического изучения.

Однако среди всей этой ситуации существует значительная проблема, которая состоит в том, что при оценке запасов полезных ресурсов не учитываются производственные издержки (извлечение, переработка). Государство имеет оценочные данные, однако по ним определить рентабельные запасы пока не представляется возможным. Если решить этот вопрос, то это позволит выделить ряд ключевых технологий, которые могли бы улучшить рентабельность производства, что в итоге повлекло за собой возможность использования ранее нерентабельных запасов. Просто раздавать экономические и налоговые льготы будет недостаточно, так как это больше тактическое решение, а не стратегическое. Налоговые льготы не позволяют себестоимости и ценам изменяться, что очень негативно влияют на экономическую среду в целом. Изменение себестоимости, а вследствие, и цен – это естественный процесс в экономике, а налоговые льготы в этой системе выполняют только временную помощь, чтобы в дальнейшем эта отрасль могла бы самостоятельно развиваться без каких-либо дополнительных поблажек. Как показывает практика, после налоговых льгот следует проводить перевооружение, поэтому данное решение было принято и в геологоразведочной отрасли. Технологическое стимулирование – это тот механизм, который указывает на самые важные отрасли, в которые государство стремиться вложиться. После эти технологии используются недропользователями в качестве эксперимента на технологических полигонах, а после этими технологиями пользуются уже все недропользователи. А так как эти технологии относятся к разряду критических, то их использование может изменить ситуацию отрасли в стране в лучшую сторону, причем в больших масштабах.
Интересно, что на некоторых месторождениях существуют замороженные скважины, однако это не повлияет негативно на само месторождение, и в дальнейшем эти скважины можно будет безболезненно ввести в эксплуатацию. Это позволит сократить издержки, а также создать условия для функционирования отрасли в период сделки.

Об инвентаризации запасов.

Недавно была проведена инвентаризация запасов, общий объем, который составил около 5 млн. тонн, и это была одна из мер стимулирования. Например, недавно прошла инвентаризация газа, госбаланс которой составляют большие цифры, и это отчасти мешает точно определить, какой газ точно нужен, какие нужны объемы, какая для этого необходима инфраструктура, и какая в итоге будет рентабельность. А так как инвентаризация также форматируется под цифровую среду, то, возможно, это поможет в будущем более точно работать с большими цифрами. Также нужно учитывать тот факт, что прежде чем начать инвентаризацию, нужно более детально проработать классификацию, а также утвердить подходы экономической оценки. Если говорить про классификацию ТПИ, то там даже самого понятия рентабельных запасов нет. Поэтому сейчас идет полноценная работа над классификацией ТПИ, чтобы можно было закрыть все ее недостатки. Также существует такое понятие, как экономика проектов, которая предполагает гармонизацию подходов по экономической оценке с международной (по аналогии с УВС), при этом будет учитываться не только положительный, но и негативный опыт.

Если говорить про результаты в общем, то в итоге работы были замечены небольшие недочеты, над корректировкой которой необходимо работать не только государству, но и всему рынку.

Рентабельные запасы – это самое главное, на чем должно сфокусироваться государство, и от чего должно отталкиваться планирование. Причем, это не статичное, а динамичное явление, которое зависит не только от экономических, но и от социальных факторов. Стоимость самих запасов оценивается от рынка, доступности и малодоступности необходимых технологий, геологии и от много чего другого. Например, рентабельность тех или иных ресурсов может увеличиться от строительства дороги или трубопровода. Социальные изменения происходят постоянно, и, следовательно, любые оценки рентабельности нужно оценивать в динамике.

Инвентаризация по нефти.

В прошлый раз инвентаризация по нефти проходила полностью, сейчас же планируется провести ее по поскважинному учету. Любая подобная деятельность очень большая по своей нагрузке, она предполагает работу с большими объемами информации, учет оперативной информации, а также внимание со стороны Государственной комиссии по запасам (ГКЗ).

Недропользователи также будут подключены к работе, и чтобы с их стороны не было манипуляций данными по скважинам, было принято решение перейти на работу с постоянно действующими геологическими моделями. А они позволяют не только подсчитывать набор карт и отчетов, но и принимать во внимание и цифровую модель со всеми исходными геологическими данными. В то же время, современное программное обеспечение позволяет эффективно проводить работу по сопоставлению методик интерпретации, что позволяет с точностью определить, какие у недропользователей отклонения. Но, в большинстве случаев, недропользователи не заинтересованы в фальсификации предоставляемых их данных.

Про аукционы.

Если говорить про аукционы, то первоначально устанавливалась планка в 47 млрд. руб., но в итоге планы превысили ожидания – в итоге было проведено торгов на 65,8 млрд. руб. Из них пока было зачислено в бюджет только 34,8 млрд.
руб., остальные деньги поступят к концу этого года.

Интересно проходили аукционы по Восточно-Малыгинскому, Северо-Кустарниковому, Арктическому и многим другим месторождениям.

Об аудитах.

Так как все запасы полезных ископаемых принадлежат государству, то любая их оценка и учет должны согласоваться с этим же самым государством. И у России это делается через орган ГКЗ. Любой аудит – это механизм доверия, и из этого следует, что любая оценка должна признаваться не только нашими, но и зарубежными финансовыми организациями. Поэтому переход к геолого-экономической модели оценки именно рентабельных запасов является очень важной составляющей будущих изменений.

Вопрос аудита является одной из составляющих национальной безопасности страны, и поэтому требует независимости в области аудита запасов. Например, неправильный аудит может вызвать проблемы с санкциями из-за рисков отзыва рейтингов. Также до сих пор существуют ситуации, когда несколько англосаксонских компаний контролируют мировой рынок аудита запасов, но это все пришло к нам от колониальных времен.

Предложения о создании аудитов принадлежат бизнес-сообществам, которые никак несвязанны с недропользованием, потому что у них больше опыта для создания экономических моделей, а также они более эффективно оценивают запасы. Таких организаций совсем немного, но такую компетенцию также развивают и крупные недропользователи у себя внутри организаций.

О шельфовых лицензиях.

Практически весь российский шельф имеет лицензии, и именно эти территории имеют большой потенциал для развития газовых и нефтяных месторождений, поэтому на них постоянно ведутся работы. Остальным территориям мало уделяется внимания, так как они считаются менее перспективными.

Полномасштабная разработка шельфа может начаться в том случае, если вначале будут разрешены вопросы с бурением, а после – с детальными геологическими моделями. После из этих данных будут разрабатываться финансовые модели и планы, с перспективой на пять лет как минимум. Сроки ввода в разработку месторождений вводятся в самую последнюю очередь. Так же нужно учитывать, что технология разработки месторождений на шельфе очень слабо проработана, особенно это заметно в российской Арктике, а точнее в восточно-арктических морях.
Южно-Киринское месторождение – одно из самых подготовленных к промышленной разработке шельфовых месторождений. На данный момент уже разработана техническая схема разработки по основному контуру. Если говорить про ввод в эксплуатацию, то он должен состояться еще только в 2024 году.

По Северо-Врангелевскому участку планируется провести крупную программу по геологоразведочным работам. Перспективы там очень большие, но окончательных прогнозов сейчас давать рановато.

Об угледобыче.

Бассейны-гиганты, такие как Тунгусский, Ленский, Кузнецкий, Южно-Якутский, Канско-Ачинский являются достаточно перспективными для новых открытий угольных месторождений. Усинское, Иберийское, Красночийское, Ерковецкое – месторождения, которые планируются передать в пользование в этом и в следующем году.

Причины, по которым планы по выработки угля могут не выполняться в срок, состоят в том, что инфраструктура очень ограничена, а также немалым фактором являются проблема в доставке сырья до портов. К тому же, необходимость соблюдать экологические требования, также вызывают дополнительные затраты. Пандемия коронавируса также вложила свой вклад в замедление производства.

О добыче золота.

Не так давно обсуждалась идея о повышении порога запасов золота с 50 до 200 тонн, и это позволило бы лучше привлечь иностранных инвестиций в отрасль. Роснедра совместно с Минприроды подготовили подобный проект, однако его отклонили. На данный момент этот проект приостановлен.

О снижения инвестиций.

Снижение инвестиций следует ожидать в тех сферах, где сложилась в последнее время благоприятная рыночная конъюнктура. Но этот вопрос будет рассматриваться очень внимательно, причем будут учитываться еще и участники самого рынка. Но нужно учитывать еще тот факт, что сырьевая база поддерживает отрасль, поэтому любое сокращение инвестиций в ее воспроизводство никогда не дает каких-либо выгод. Поэтому будут приниматься меры по сохранению геологоразведки и новых проектов, и поддержанию их на должном уровне, чтобы сокращение инвестиций минимум повлияло на их развитие.

О кандидатах на пост руководителя Роснедр.

Утверждение кандидатуры руководителя агентства – это всегда прерогатива правительства, а не личных амбиций, поэтому любые слухи о назначении на этот пост Евгения Петрова и Сергея Ховрата – опровергнуты.